14 декабря феодосийке Нине Михайловне Духовной исполнилось 100 лет. В этот день ветеран радушно принимала гостей.
Глава муниципального образования городской округ Феодосия Республики Крым – Председатель Феодосийского городского совета Анжела Сердюкова, депутат городского совета Алексей Большунов, член партии «Единая Россия» Василий Алферов пришли к имениннице, чтобы поздравить ее с таким почетным юбилеем и поблагодарить за годы славного труда.
Гости вручили Нине Михайловне цветы и подарок, и конечно – от всей души пожелали ей здоровья, душевного тепла, уюта и радости. Также поздравить ветерана со столь замечательным событием приехала исполняющая обязанности Главы администрации Феодосии Светлана Дорош.
Работать «по-крестовски»
Нина Михайловна родилась в селе Крестовском, Шадринского района, Курганской области. С детства – по хозяйству: «по-крестовски» она умела делать все – и корову подоить, и котят напоить, и даже лошадь запрячь. В семнадцать лет, став комсомолкой, пошла учиться в фабрично-заводское училище на швею мужской верхней одежды. Окончила училище перед самой войной. До 1943 года Нина проработала на фабрике по пошиву солдатской формы. В сентябре 1943-го по комсомольской путевке ей предложили поехать в Челябинск на завод, который выпускал танки. Но Нина, которой тогда исполнилось 22 года, решила идти на фронт.
– Сижу в военкомате, жду, куда меня направят. Или на связиста, или на пулеметчицу. Как раз в это время в Шадринске формировался госпиталь, куда были нужны работники. Так в 1943 году я попала на фронт, – вспоминает Нина Михайловна.
Госпиталь следовал за передовой
советского офицера, выписавшегося из госпиталя
В составе фронтового госпиталя Нина Духовная прошла войну, награждена медалями и орденом Отечественной войны 2-й степени.
Именно во фронтовом госпитале она познакомилась со своей будущей верной подругой Ольгой, дружба с которой продолжалась 70 лет! В прошлом году, накануне Дня Победы, подруги не стало. Сейчас из тех, кто работал в госпитале, осталась одна Нина Михайловна. Поэтому ей часто пишут дети и внуки подруг-однополчанок и просят рассказать о своих мамах и бабушках.
– Там никто не считал свои нервы, свой страх. Нужно было воевать, защищать, поэтому воевали. Это мы такие были, – рассказывает Нина Михайловна, показывая довоенные снимки, с которых смотрят улыбающиеся лица совсем молодых девчат: с ней вместе ушли воевать 18-летние девчонки, которые только окончили медучилище.
В госпитале Нина готовила еду раненым бойцам и персоналу. Часто приходилось помогать медикам обмывать раненых, делать перевязки и кормить с ложечки.
– Один раз поступил к нам тяжелораненый партизан. Надо было снять с него окровавленную одежду. Он говорит, снимай все с меня, дочка. А я боюсь, ему же больно, морщится. Говорит, ничего, больнее было. А когда его искупали, в палату положили, перевязку сделали, сказал, что теперь, как в раю себя чувствует, – вспоминает Нина Михайловна.
Когда были большие наступления и ожесточенные бои, раненые поступали один за другим, с утра до ночи. Ведь госпиталь, в котором работала ветеран, шел следом за фронтом и полевой санитарной бригадой, вторым звеном принимая раненых, и передавал их дальше для транспортировки санитарными поездами на родину.
– К танкистам, которые поступали после боя, мы вообще не знали, как подойти. В Польше у нас в госпитале была специальная палата для танкистов. Обмывали и укладывали на двухъярусные кровати, обтягивали сверху марлей, чтобы мухи не садились. Были среди раненых и «челюстники», – вспоминает Нина Михайловна. Это те, у кого были повреждены челюсти. Их надо было и кормить, и поить с ложечки.
В Познани, уже перед самой Победой, во время крупного авианалёта на госпиталь были сброшены три фугасные бомбы. Одна из них попала в здание, другая во дворе разбила несколько деревянных бараков.
– Я как раз пришла к швее за тапочками, сшитыми для одного Героя Советского Союза, Саша его звали. Пришла в мастерскую, меня ударной волной так отнесло, ногу ушибло, потеряла сознание. Во время той бомбежки, кого могли из раненых, того в бомбоубежище оттащили. А кто тяжелый был, те на своих местах оставались.
– Мое дело было кашу варить. Ночью и днем. Хорошо еще, если остановились в городе, кухня какая-то есть. А если нас отправляли с опергруппой, то приходилось и в поле, под открытым небом готовить. Находишь место, где можно развернуть полевую кухню и сварить кашу в котле для пятнадцати солдат, а еще санитары, медсестры. До сорока человек надо было накормить. Прикрывала открытый огонь, чтобы дыма не было видно. Только и смотришь, чтобы «рама», фашистский самолет-разведчик, сверху не увидел. Это была каша, сваренная под бомбами, – вспоминает ветеран.
В одной каше сваренные…
Расформировали госпиталь после окончания боев за Берлин. С 1946 по 1950 год Нина Духовная работала в Потсдаме в столовой, где готовили блюда для важных персон, военачальников и даже для самого маршала Жукова! Пока командующие фронтами находились без жён, работы у поваров и официантов было невпроворот. На кухне – всегда чистота, холодильник во всю стену также в идеальном состоянии, а блюда готовили литровыми кастрюльками, чтобы пища не оставалась и всегда была свежей. Каждому генералу составлялось отдельное меню, которое состояло из закуски, первого и второго блюда, выпечки к чаю. Все – на выбор! Случались и заказы на какие-то необычные блюда, в соответствии с личными предпочтениями и вкусами.
– И вот мы вдвоём с напарником готовим. Он мне тесто замешивает, взбивает бизе. За заказами приходили официантки, оставляли посуду, забирали еду, – рассказывает собеседница и показывает военную фотографию. На снимке парнишка лет восемнадцати, в военной форме и с орденом на груди. С земляком Василием Брусяниным из соседней деревни она встретилась случайно, уже после войны.
– У нас с ним почтовый адрес был одинаковый, только деревни разные. После войны и я, и он отправляли посылки домой. А тут мне говорят, тебя один солдатик ищет, спрашивает Нину Духовную. Смотрю, а это Вася. Слушай, говорю, друг, мы же с тобой в одной каше сваренные, – улыбается Нина Михайловна.
Уха для генерала
В гостиницу Молотова часто приезжали высокопоставленные гости. В очередной раз, после команды «Девчата, гости!», поступил заказ от командующего штабом Ворошилова приготовить уху из карпов, которые специально выращивались в местном рыбохозяйстве. Нина сварила. Ушица получилась наваристая, как надо, по всем правилам!
– Кто варил, мужчина или женщина? Молодая или пожилая? Я понял, что молодая, уха больно вкусная! – одобрил генерал. А спустя год ему же приготовить уху взялся прибывший шеф-повар ресторана. Внимательно посмотрев в тарелку с ухой, генерал возмутился отсутствием рыбы, дал нагоняй повару и приказал, чтобы приготовила та девушка, которая раньше была.
Там же, в Потсдаме, повстречала Нина своего будущего супруга Михаила. Чуть позже его отправили на родину, в город Гомель. А Нину из столовой не отпускали, поэтому смелая девушка решительно записалась на прием к командующему группой войск.
– Я раньше решительная была. Фронт меня закалил как надо. Вокруг полковники, подполковники с орденами ходят, а я, вольнонаемная, сижу, жду в приемной. Хочу генералу нажаловаться, что меня не отпускают. Рапорт написала, чтобы меня отпустили. А генерал говорит: я, что, вам жениться не даю? Женитесь! И поехала она к мужу в Белоруссию. А спустя год семья переехала в Крым.
Главное – дружба и доброта!
С 1951 года в Феодосии Нина Михайловна работала в ресторане «Астория», а летом – на набережной. Она вспоминает, что в то время в Феодосийский торговый порт прибывало большое количество катеров, теплоходов и рыболовецких судов. Много было и торговцев-«челночников», которые везли из-за границы дефицитные товары.
После открытия на проспекте Айвазовского детского санатория Днепровской железной дороги Нина Михайловна стала работать здесь шеф-поваром. А спустя некоторое время перешла в ресторан железнодорожного вокзала, где и трудилась до пенсии. Сначала небольшой цех был оборудован всего одной плитой для приготовления пищи. Но желающих пообедать, перекусить или выпить чаю было так много, что вскоре пришлось ставить дополнительное оборудование и расширять помещение ресторана.
– Народу было много. Решили делать пирожки – с картошкой, капустой, мясом, рисом и яйцом. Вручную надо было вымешивать кастрюлю на пятьдесят литров! И таких кастрюль три-четыре. Пирожок стоил четыре копейки, а за день их продавалось рублей на двести. А теперь-то, что не работать поварам?! Мы-то всю продукцию вручную делали. Сейчас возьмешь пирожок, а в нем теста много, начинки нет. Ну разве это пирожок? – удивляется Нина Михайловна. И вспоминает, как своей выпечкой угощала всех соседей, оставляя себе совсем чуть-чуть.
Материальные ценности никогда не стояли для Нины Михайловны на первом месте. На вопрос, что самое главное в жизни, говорит: «Если у меня что-то есть, а у другого человека нет, надо поделиться. У меня было, пусть и у него будет». Дружба и доброта – вот что важнее! Она твердо уверена, что всегда надо иметь силу воли, делать все не как получится, а как надо, даже если не можешь и не хочешь.
Все, что пришлось пережить в той страшной войне, не проходит бесследно. Вместе с передовой фронта бойцы госпиталя шли вперед по степям и болотам, в стужу и в зной. Поэтому здоровье ветерана сейчас напоминает об этом. Но, несмотря на эти проблемы, Нина Михайловна не теряет бодрости духа, душевных сил и энергичности. Она приветлива и приятна в общении, улыбается и шутит.
Наша газета «Победа» присоединяется к юбилейным поздравлениям и желает Нине Михайловне крепкого здоровья, оптимизма и мирного неба над головой!