Газета "Победа" Феодосия

Самые свежие новости Феодосии. События и происшествия Феодосии сегодня. Актуальная информация для жителей Феодосийского округа и Крыма.

«На десятилетие Крымской весны я подарю этот флаг городу…»

«На  десятилетие  Крымской весны  я  подарю  этот  флаг  городу...»

Группа феодосийцев, тех, кто в самые сложные и ответственные дни не словом, а делом приближал главный момент воссоединения с Россией

Василий ЕЖОВ, фото из архива "Победы"

Мой собеседник – Николай Васильевич Трофименко. Ныне – советник Главы администрации Феодосии, а в дни Крымской весны – один из главных координаторов сил самообороны, сформировавшейся в Феодосии сразу после вооруженного государственного переворота, произошедшего в Киеве в феврале 2014 года.

Еще с ноября 2013-го, когда в Киеве начался майдан, Николай Трофименко занимался организацией отправки из Феодосии в столицу Украины групп людей, готовых хотя бы морально противостоять расползающейся националистической заразе и русофобии, противостоять тем, кто вольно или невольно, следуя методичкам технологов «цветных революций», расчищал путь радикалам и экстремистам и вёл свою страну в пропасть.
– Поначалу скрытно, на афишируя, мы стали отправлять людей в Киев на антимайдан. Раз в неделю от Дома офицеров отходил автобус, в который мы сажали по 42 человека. Сначала просто ездили, потом – в касках, потом – с палками, чтобы в случае необходимости защищаться. Потом один наш автобус на обратном пути возле Черкасс обстреляли и спалили украинские националисты. Черкасская и Киевская области были самыми националистическими, – рассказывает Николай Васильевич.
Он вспоминает, что из тогдашних феодосийских депутатов только двое согласились ехать в Киев и участвовать в антимайдане – Виктор Симоненко и Иван Козырев. Очень помогла Лидия Алексеевна Щербаненко, к сожалению – ныне покойная. Возглавляя в то время городской отдел торговли, она формировала в поездки ящики с едой, чтобы хватило на неделю на сорок человек.

– А как развивались события в Феодосии после того, как в Киеве произошел переворот?
– Самый первый массовый митинг прошел возле Дома офицеров. Потом были митинги на привокзалке, возле здания исполкома… Штаб самообороны располагался в малом зале городского Дома культуры. Установили телефон, назначили дежурство. Основные силы самообороны – это феодосийские казаки, представители пяти казачьих организаций, возглавляемые атаманами Юрием Минихом, Борисом Степановым, Константином Бораевым, Борисом Яремко и Игорем Золотарёвым. Они участвовали в блокировании нефтебазы, военкомата, воинской части в Приморском, аэродрома в Кировском, позже – батальона морской пехоты возле стадиона «Кристалл», – рассказывает Николай Трофименко.
Мой собеседник – человек, водрузивший российский флаг над зданием Феодосийского исполкома городского совета еще за две недели до проведения судьбоносного крымского референдума. Именно это послужило поводом для возбуждения первого из четырех заведенных на Трофименко уголовных дел, пылящихся сегодня в сейфах СБУ и прокуратуры Украины. Не случайно его имя одним из первых было внесено в список печально известного экстремистского сайта «Миротворец».
Сейчас, наверное, уже трудно представить, чем рисковал и какие чувства испытывал Николай Трофименко, в тот момент – официальное лицо – управляющий делами Феодосийского исполкома, водружая вместе с Юрием Минихом российский флаг на главном административном здании города. А ведь до судьбоносного референдума еще – четырнадцать дней, и все силовые структуры еще работают по украинским законам…

– Как вам это удалось сделать?
– Второго марта в обеденный перерыв, в 13.20 я позвонил Миниху, спрашиваю: «Юра, у тебя флаг есть?». «Есть», – отвечает. Мы пришли с российским флагом в приёмную мэра. Вахтер Анатолий Андреевич Калашник и помощник городского головы Владимир Моринец открыли нам двери. Мы вошли, сначала попробовали из окна кабинета мэра дотянуться до гнезда на фасаде между вывешенными украинским и крымским флагами. Не получилось. Перешли в другой кабинет, что напротив, и оттуда сумели водрузить. Я тянулся с древком из окна, а Юра Миних меня держал.
Николай Васильевич рассказывает, что очень много сил и нервов отняла подготовка к референдуму. Дело в том, что украинская база по избирательным участкам была недоступна. Пришлось поднимать старые списки и актуализировать их.
– Представляете, какой был объем?! Восемьдесят две тысячи избирателей! Очень помогла наш компьютерный гений Алла Шинкарук. Молодец! За неделю до референдума она завершила эту трудоемкую и кропотливую работу, обработав огромный объем информации и заново сделав списки.
В городе был создан штаб по проведению референдума, который возглавили Галина Семенина и Маргарита Воробьёва. На их плечи также легла тяжелая ноша. Очень хорошо отработали! Примерно на половине из 42 избирательных участков мы поменяли председателей избирательных комиссий, потому что многие боялись участвовать в этом. За неделю мобилизовались, выставили на участках кабинки для голосования, в день референдума на каждом из участков выставили по семь человек для охраны, – рассказывает мой собеседник.

«На  десятилетие  Крымской весны  я  подарю  этот  флаг  городу...»

– Каким для вас был самый напряженный момент в те дни?
– Когда в Симферополе возле здания крымского парламента проходил большой митинг. Шло противостояние с меджлисовцами. Было очень тревожно, потому что, по сути, в тот момент решалась судьба Крыма. Мы хотели отправить в Симферополь группу казаков Юрия Миниха, но никто из феодосийских перевозчиков, а я лично беседовал с двумя из них, не рискнул предоставить транспорт. Боялись, что радикалы сожгут машины, – рассказывает Николай Васильевич и добавляет: – Конечно, было тревожно, когда к нам в штаб позвонили и сообщили, что в Феодосию едут украинские националисты. Мы объявили тревогу. Тогда очень помогли казаки атамана Бораева, пришло пять-шесть мужиков, выставили охрану у горисполкома, потому что на милицию надежды было мало.
Трофименко рассказывает, что все те дни его телефон постоянно глушило СБУ, приходили угрозы, в том числе и письменные. А переломным моментом стал день, когда в Феодосию зашли российские войска и был заблокирован украинский батальон морской пехоты возле стадиона «Кристалл».

– Вы также принимали участие в переговорах с украинскими морпехами…
– Я сам бывший офицер, и служил с 1991 по 2004 год именно в этой части, поэтому многих из офицером знал лично, в том числе командира батальона подполковника Делятицкого, – говорит Николай Васильевич и поясняет, что восемьдесят процентов личного состава батальона были наши, крымские, а двадцать процентов – руководящий состав с Западной Украины. Дело в том, что к тому времени Одесское училище сухопутных войск было переведено из русскоязычной Одессы во Львов, а набор в него был исключительно с Западной Украины. Около десятка офицеров-морпехов прошли обучение в США. Киев им ставил в вину, что они в мартовские дни 2014 года сидели и ждали команды и не предпринимали мер к захвату Феодосии.
– Именно эти двадцать процентов и представляли угрозу, – продолжает собеседник. – Был момент, когда они никого из части не выпускали, даже феодосийцев. Выставили по периметру солдат с автоматами. Когда мы приехали к ним на переговоры вместе с новым заместителем командующего Черноморским флотом, вместе с бывшим комбатом морпехов Юрием Федоренко и бывшими офицерами, которые здесь раньше служили, я сказал: «Что ж вы делаете? А если кто в них камень кинет, – стрельба начнется!».

– Как шли переговоры?
– Крымские морпехи разговаривали нормально, спокойно. А западенцы – только на мове и агрессивно: «Мы никуда не уйдем, будем защищаться до последнего…» Но их было мало, и эти пацаны еще никогда не стреляли в людей, на их руках не было крови. Помогло и то, что командир батальона Дмитрий Делятицкий по своим человеческим качествам был спокойным и трезвым человеком.

– Вы сказали, что он – ваш бывший сослуживец?
– Он был у меня командиром роты. Я – подполковник, он – капитан. Делятицкий восемь лет прослужил в Феодосии, прошел путь от лейтенанта до подполковника, от комвзвода до комбата. Я знаю, что в те дни на него из Киева сильно давили, обещали дать звезду Героя Украины, если батальон окажет сопротивление россиянам. Но он не дал команду стрелять. Это и спасло. А если бы он оказался бандеровцем, то в Феодосии была бы бойня. Морпехи были хорошо подготовлены и вооружены…
Николай Васильевич рассказывает, что в ходе трудных переговоров морпехам предлагали сдать оружие и всем, кто хочет, спокойно уехать на Украину. Но их условие было покинуть часть и уйти колонной с бронетехникой и оружием. Конечно, никто им этого позволить не мог.
– После захвата части я помогал отвезти их на базу Черноморского флота. На следующий день в два часа дня был подан автобус, и все, кто желал, нормально и спокойно выехали на Украину. Насколько я знаю, они стали 36-й бригадой украинской морской пехоты, которая базировалась под Мариуполем…
Николай Васильевич вспоминает, что в блокировании воинской части, в организации митингов, которые проходили в городе, активное участие принимали не только мужчины, но и женщины. В первую очередь Лариса Курашкина и Светлана Литвинова.

– С батальоном морпехов, действительно, было не всё так просто. В отличие от Феодосийского зенитно-ракетного полка. Вспоминаю, как в этой части, именуемой в народе «серыми казармами», прошла церемония снятия украинского флага и подъёма российского в Феодосийском зенитно-ракетном полку. Кроме вас, там присутствовали атаман Юрий Миних, нынешний военком Анатолий Костенко и, естественно, представитель Черноморского флота России…
– Да, там всё было красиво и торжественно. Командир воинской части Павлюченко позвонил и сказал: «Мы готовы, приезжайте». Было торжественное построение всего личного состава. Под звуки украинского гимна спустили их флаг, а потом под Гимн России подняли российский.

– Николай Васильевич, а где тот исторический флаг, который вы с Минихом водрузили над зданием горисполкома?
– Хранится у меня дома. На десятилетие Крымской весны он будет подарен городу.