Искушение показать зрителю свои наиболее удачные и значительные произведения, продемонстрировать весь свой творческий потенциал знакомо любому автору. Когда я получил приглашение устроить выставку произведений в залах Феодосийского литературно-мемориального музея А.С.Грина, ее идея, или как сейчас принято говорить концепция, сложилась без долгих размышлений.
Рискуя быть представленным не самыми масштабными произведениями и давно излюбленными сюжетами, решился показать на выставке ряд живописных мотивов, связанных с путешествиями по морям, по океанам в разные части света, удивляющие и покоряющие художника своей красотой и непохожестью. От берегов Тихого до Атлантического океана. От Жёлтого моря до Чёрного. От суровых свинцово-серебряных бухт Камчатки до лазурно-ультрамариновых вод Анатолийских берегов и Тирренского моря Сан-Севера.
Мне всегда казалось, что выставочное пространство музея Грина должно быть наполнено какой-то особенной, волнующей, необычной атмосферой, соответствовать духу его необыкновенного литературного дарования. Неслучайно близкое соседство двух величайших романтиков моря – Айвазовского и Грина – соединяет музыку моря в живописи и искусстве слова.
Радуюсь, что посчастливилось побывать, горжусь тем, что удалось окунуться в легендарные воды и передать свой восторг на холсте от трех чудес света – Босфора Константинопольского, Боспора Киммерийского, Босфора Восточного!
Они очень разные. Они великолепны! Они величавы! Кто-то покоряет горные вершины! Кто-то – моря и океаны! В этом заложен великий смысл постижения и преодоления. У живописца задача иная – восхититься, запечатлеть и передать свои чувства зрителю.
С особой теплотой вспоминаю путешествия с этюдником по южным морям Дальнего Востока и Китая. Острова Чандао в Жёлтом море. Рыбацкие деревни Гулэя в Тайваньском проливе. Восточная Венеция – Сучжоу. Сказочное погружение в мир прошлого с деревянными баркасами, плетеными корзинами, наполненными рыбой, сияющей всеми цветами радуги, разноцветные сети на берегу, незатейливый быт местных жителей.
Владивосток. Вечерние огни его многочисленных бухт и бесчисленных судов. Остров Русский. Бухты Японского моря южного Приморья.
Со студенческих времен покорили нас рыбацкие поселки древней Керчи. До сих пор в окрестностях древнейшего поселения сохранился промысел – прибрежный лов кефали с использованием деревянных дозорных вышек, вынесенных в море.
Когда писал в Стамбуле руины константинопольских стен императора Феодосия, стремительный бег босфорских вод, величавые силуэты мечетей бухты Золотой Рог, погрузившись в атмосферу многоликого и многоголосого, живого и стремительного города, вспоминались слова И.К.Айвазовского, который за Константинополь готов был отдать Париж и Рим вместе взятые.
Красные крыши старого квартала Калеичи и венецианская бухта Антальи, ультрамариновые воды Мир Ликийских и Базилика Святителя Николая – небесного покровителя и заступника мореплавателей, рыбаков и путешествующих – в Бари, на прекрасной земле Апулии.
На выставке представлены в большей части натурные этюды, живые, непосредственные впечатления от увиденного, выполненные в условиях пленэра, не всегда комфортных, часто на жарком палящем солнце, на ветру и недостатке времени. Но в этом и есть радость, соль и счастье пленэра – живого общения художника с окружающим его блистательным миром.
Сергей Сиренко, профессор Московского государственного академического художественного института имени В.И.Сурикова