Немного странно называть отца Александра батюшкой – он так молод, ему всего 33 года. Но я смотрю на него и думаю о том, что смогла бы прийти к нему на исповедь, и для меня это показатель – уровень доверия. Веры.
Он приехал в Феодосию в 2011 году по распределению после семинарии при Свято-Успенской Почаевской Лавре с иконой Архистратига Михаила, которой его благословили на службу. Тогда он ещё не знал, что вершится святое провидение: каково же было удивление, когда настоятелем он был назначен в храм имени этого одного из высших Ангелов. Представителю духовенства Александру Мешкову был 21 год. Седьмого июля приехал, а 10-го первая служба. И здесь он по сей день. Храм – это его жизнь.
Я к батюшке на интервью на Первушина – а он сел в машину и поехал в село Ближнее по делам. Зайдите, говорит, пока в храм, поставьте свечи, помолитесь. Пошла. Благостно, хорошо…
Во дворе суетно – прихожанки тщательно осматривают принесённые жителями вещи для скорой отправки с гуманитарной миссией, пакуют в коробки, подписывают. И я ещё пристаю с вопросами:
– Сестры (так обращаться – древняя православная традиция), расскажите мне про батюшку, какой он?
– Всяк бывает: и добрый, и строгий. Всем помогает и старается души обогреть. А вы его в газете не хвалите! А то заберут нашего батюшку, мы его не отдадим! – говорит Галина.
– Двенадцать лет нашему храму – и 12 лет он у нас настоятелем. Мы желаем отцу Александру и состариться здесь, чтобы ещё лет 50 прослужил! – поддерживает Валентина.
– Это человек, который от рождения и до упокоения душ ведёт людей. И при родах присутствовал по воле Бога, и в больницы ездит, знает, что такое тяжёлая болезнь, исповедует людей на смертном одре… Он всё знает: от начала жизни и до её конца.
Пока разговоры да работа – батюшка на пороге появился.
– А что это мы за вас должны интервью давать, отец Александр? – смеются сестры.
– Давайте-ка сами отвечайте на вопросы.
И мы отправляемся в его кабинет.
«Без Бога нам не до порога»
Громко сказано – кабинет. Маленькая комнатка. Старое раскладное кресло, наверное, батюшка отдыхает здесь между службами, а пока на нём растянулся рыжий котёнок, явно подобранный где-то отцом Александром по доброте душевной – на улице дождь и ветер, зима. Старый письменный стол. На шкафу трофеи: осколки от снарядов, детали от фугасов, танков и ещё невесть что с полей сражения. Не с тех, что в Великую Отечественную… В углу лежит каска и бронежилет с надписью на груди: «Отец Александр».
Батюшка наш родом из Луганска, вырос в простой семье. Если глубоко копать в древо, то много репрессированных, голодные годы, война, горе и слёзы, Бессмертный полк… Мама его врач, 20 лет проработала при шахте, отец ветеран боевых действий, служил в Афганистане, имеет награды. Отец Александр помнит тот день, когда пришло желание быть служителем церкви. В возрасте девяти лет во время службы в одном из храмов под Луганском он увидел, что пономарём при батюшке состоит его одноклассник. Смотрел на ровесника в стихаре, зачарованный. Шепнул бабушке на ухо: «Я тоже хочу, как он…»
– Глубоко верующая бабушка была строгих правил. Сколько помню, она всегда читала псалтирь на подоконнике, – вспоминает детство отец Александр. – Когда мы с мамой приходили к ней, она брала икону либо крест и благословляла нас. Запомнилась её поговорка: «Без Бога нам не до порога». Благословение иконой переняли родители, теперь это и в моей семье.
На желание внука служить в храме бабушка сказала: «Нет. Ты ещё маленький, не понимаешь всей ответственности, которая там есть». Но мальчик стал надоедать ей: «Хочу служить, пожалуйста». Пришлось бабушке рассказать об этом батюшке, а тот сказал: «Придёшь ко мне после службы». Первое его послушание: уборка, мытьё полов. Радостный, ползал с тряпкой и тщательно наводил порядок.
В храме он прослужил почти 10 лет, пока не окончил школу.
«Езжай в Почаев, Божья Матерь тебе поможет!»
В раннем детстве отец Александр хотел быть то следователем, то крановщиком, но с 13-ти лет уже точно знал, куда пойдёт учиться. С этого возраста он каждое лето ездил в Святогорскую лавру работать и молиться. Там старец – отец Серафим, духовник Святогорского монастыря.
– Как бы мне к батюшке подойти? Очень надо с ним поговорить, – работая на кухне, спросил он у братьев монахов.
– А ты ночью иди в храм, он там всегда молится, – посоветовали они.
Пришёл, робко обратился:
– Батюшка, я хочу в семинарию поступать. Куда благословите?
– В Почаев едь.
– Как в Почаев? Это ж Западная Украина. Может, поближе можно? В Харьков или Одессу?
– Нет, езжай в Почаев. Ни о чём не тревожься, Божия Матерь тебе поможет.
Поехал. Поступил с первого раза, несмотря на большой конкурс.
Сто тридцать семинаристов активно участвовали в жизни Лавры. В обители шла стройка, проводились работы: леса, кирпичи, перфораторы, болгарки… Всё делали своими руками, ежедневно учёба и послушание на стройке, в трапезной монастыря, проведение экскурсий и, конечно, службы в храме. Четыре года пролетели незаметно.
уповая только на Господа…»
Священнослужение – не сахар
И вот он, Крым, Феодосия, храм Архистратига Михаила на улице Первушина. Отец Александр – молодой настоятель храма. Поначалу его не всегда слышали и слушали. Знал, что будет трудно. Иногда от усталости валился с ног. Но в духовном заведении, как в армии, нужно всегда исполнять послушание и, прежде всего, уметь слушать самому. Когда человек только стал священником в 21 год, вникает в определённые жизни людей, в их судьбы, пытаясь помочь и поддержать – это непросто. Отец Александр говорит, что иногда в алтаре, погружаясь в молитвы, сердце по-другому бьётся, ведь он молится за всех людей… Батюшка убеждён, что человека туда поставят, где он будет нужен. В этом и есть промысел Божий.
«Молитесь, батюшка, началось!»
Однажды, ещё мальчишкой, отец Александр бывал с бабушкой в Никольском монастыре у отца Зосимы… Недавно, спустя 20 лет, он вернулся сюда – с гуманитарной миссией. Это была первая поездка в зону проведения СВО. Под обстрелами. Пошёл в часовню, приложился к могиле и кресту отца Зосимы, испытав огромную радость.
У батюшек бывает много знакомых, в том числе среди военнослужащих. Военные действия не начинаются просто так, им всегда есть предвестники.
– Я чётко помню, как в 3:20 ночи мне на телефон пришло сообщение: «Батюшка, молитесь, началось!» Я как раз возвращался из командировки и проезжал Воронеж, когда сообщение пришло. Был ли страх? Нет, его не было. Переживание было за ребят, которые находились в тот момент там, на передовой, – делится отец Александр. – Мы не должны паниковать. Такие настроения быстро подхватываются спецслужбами враждебно настроенного по отношению к нам государства. Нам надо уметь постоять за свой Крым. Мне бабушки с нашего прихода говорят: «Батюшка, если надо будет – мы в окопы пойдём!» Я раньше и не знал, что наши люди настолько патриотичны, так сильно они любят Россию.
Все переживания за Родину вылились в волонтёрскую деятельность, которой мы стали заниматься. И наше желание – одно: помочь, облегчить и поддержать.
«Всё, я больше не поеду!»
Не сразу всё настроилось. Гуманитарных коридоров не было. Ребята с передовой выходили на связь, просили продукты, вещи, тёплые носки. Собирали и передавали сначала через «перевальную» часть. Но некоторые ребята находились уже в глубине фронта. Эта линия всегда сдвигалась, доставка необходимого запаздывала, а местами и вовсе не доходила. Батюшка Александр позвонил отцу Димитрию в Симферополь и, объединившись, они уже вместе стали помогать землякам. Симферополь занимался гуманитарной помощью ДНР и ЛНР с 2014 года, наши начали доставку с лета 2021 года. Действия всегда согласовываются и корректируются, чтобы легче было в дороге, чтобы не подставить ни себя, ни ребят. И вернуться домой.
Километры дорог «за ленточкой». Раз пять или больше попадали под обстрелы. Отец Александр говорит, что Господь ему три раза спас жизнь. Под Угледаром на одном из опасных участков. В Никольском. Прятались в подвалах, в храмах, гнали под обстрелом автомобиль. Он вспоминает, как во Владимировке (Волновахский район), где разгружали гуманитарную помощь, во время обстрела бежали в подвал, и женщина погибла на глазах у всех, не добежав буквально пяти метров. Снаряд тогда прилетел прямо во двор, она упала на глазах у мужа, не успела забежать в укрытие. Всё происходит в считаные секунды, любые замедления могут стоить человеческой жизни. В подвале дома напротив тоже укрылись люди, но когда вышли, там была воронка, все погибли, а это одни старики…
В Голой Пристани во время перегрузки из артиллерийского обстрела их колонну пытались разбить. Гуманитарщики сгруппировались и покинули место.
Были моменты, когда отец Александр, выбираясь из-под обстрелов (а над головой кружил коптер), думал: «Всё, больше не поеду!» Но не ехать он не может:
– Всем бывает страшно, но всегда греют мысли о людях. Думаешь: «А как же люди? Кто им поможет? Ведь тебя ждут. Ты должен помочь, поддержать». Молитва держит. Просто доверяешь свою жизнь Богу.
Да пребудет с нами Вера
Любые перемещения машин отслеживаются. Один из обстрелов был в День рождения отца Александра, первого мая. В Никольском во время разгрузки начались прилёты снарядов. Каждые две минуты – прилёт. В 10-ти метрах от батюшки разорвалась мина. Атака не прекращалась. Все понимали, что надо что-то делать, чтобы выехать, не рисковать людьми, не подставлять под обстрелы тех, кто живёт в монастыре.
И тогда священнослужители в полуразрушенном храме стали молиться. Вышли монахи и встали на колени. Все вместе читали акафист Пресвятой Богородице Скоропослушнице. Молились так, как это делают на самом краю обстоятельств: уповая только на Господа, всей душой обращаясь к нему.
И вдруг наступила тишина… «По машинам! Уезжаем!» Всё происходит в секунды. У лесополосы застучал кардан машины, масло из коробки вытекло, «Газель» встала. В грязи по колено люди метались вокруг неё, а рядом разрывались снаряды.
Так получилось, что этими обстоятельствами они помогли нашим ребятам выявить точки противника «на живца». Когда полетели российские самолёты – обстановка разрядилась. Отец Димитрий принёс горшочек клубники, и с днём рождения поздравляли не только батюшку Александра, а друг друга.
Но никто из попавших тогда под обстрел не сказал потом, что больше не поедет. Как ездили, так и ездят.
– Наша задача – помочь. Если будешь жалеть только себя, то это проявление эгоизма. Если ближним помогать: Господь и ближним жизнь сохранит, и тебе даст жизнь и здоровье, – каждое слово отца Александра заходит как проповедь. – Всё, что нужно: чтобы мы открылись, чтобы были готовы сделать что-то ради ближнего, послужить. Это и есть настоящая любовь, о которой в Евангелии говорится. Любовь на деле, а не на словах.
Конечно, это опасность, но Господь ставит определённых людей, которые могут выполнять эти задачи и действия. Надо, чтобы мы в любое время оставались людьми.
«Вода Христова, умой меня…»
Каждый раз во время поездки с гуманитарной помощью на передовую отец Александр совершает таинство Крещения для военнослужащих, исповедует перед боем. Солдаты видят, насколько церковь старается помочь, поддержать. Люди верят в Бога, доверяют священникам Крещение. Происходит в разных условиях, в зависимости от ситуации. В Запорожской области под Работино ребят крестили прямо под открытым небом. Бывает, и служба, и крещение проходят в блиндажных храмах. Военнослужащие исповедуются, просят у Бога прощения и помощи, переживают за своих родных и близких…
Наши воины несут ответственность за весь русский народ. Конечно, как и все мы, хотят, чтобы всё это прекратилось, и наступил мир. Но сейчас надо выполнять задачи, которые поставлены Главнокомандующим, и для достижения мира их нужно выполнить.
Батюшка Александр с отцом Димитрием посещают госпитали. Врачи говорят, что после прихода священника, благословения и окропления святой водой даже тяжелораненые поднимаются на ноги и быстрее идут на поправку. Благодать Господня влияет на душу, сердце, на жизнь человека, независимо от того, где и при каких обстоятельствах он находится.
Когда к пачке «Парацетамола» тянется 10 рук…
Донецк и Мариуполь, Волноваха, десятки сёл. Военные действия разрушили их очень сильно. Разбитыми оказались целые районы. А люди, пережившие ужасы войны, потерявшие родных, детей… Эта боль останется с ними на всю жизнь. Забыть невозможно.
– Города восстанавливают, строят дома, больницы, идёт ремонт того, что подлежит восстановлению. Россия делает и будет делать многое для новых регионов. Молимся во всех уголках Святой Руси, просим Господа обновить в сердцах наших любовь, а через неё придёт мир. Только через добро и любовь можно растопить человеческие сердца, отогреть людей, победить ненависть. Русская Православная Церковь делает для этого всё возможное.
Конечно, всем помочь, как бы мы ни старались, невозможно. Бывают такие ситуации, когда у тебя остаётся одна пачка таблеток «Парацетамола», а к ней тянутся сразу десять рук… То же самое с обезболивающим лекарством. И как бы ты ни хотел – не можешь помочь всем. Помню, пришла женщина к машине с гуманитарной помощью и стала говорить, что не может помочь всему Донецку. Я сказал: «Согрейте одного ребёнка, накормите одного человека, и это уже будет много». Мы пытаемся брать глобально, но надо спасти одну человеческую жизнь: помочь, напоить, дать лекарства. Мы можем и должны помогать по силе наших возможностей.
как там люди живут…»
Мудрость души
– Отец Александр, что вы посоветуете матерям и жёнам солдат?
Когда-то преподобный Сергий Радонежский благословил Димитрия Донского и других солдат, и мы, так и матери, отцы, бабушки и дедушки – должны благословлять своих детей и вручать их не только в руки командиров, а в руки Божии. Быть под покровительством Богородицы и просить их, чтобы они были покровителями нашим ребятам, которые несут службу. Уметь и гордиться, и сопереживать, и сострадать. Почаще бывать в храмах, чтобы Господь всегда сохранял воинов. И ждать. А они там чувствуют, когда их ждут дома и когда за них молятся.
– Сейчас куда поедете с гуманитарной миссией, батюшка?
– Поедем в Стахановский детский реабилитационный центр в ЛНР (на момент выхода интервью отец Александр уже побывал в центре). Путь будет пролегать через Волноваху, туда тоже везём помощь. Затем в Дебальцево и Стаханов.
Люди, которые участвуют в нашей миссии, получают информацию из соцсети «В контакте» на моей странице. Храм наш активно участвует в сборах. Сейчас везём много лекарств для детей. Есть аптека, которая всегда щедро выделяет их, жертвует лекарства огромными партиями, в том числе в госпитали, на передовую, мирным жителям. Везём детям сладости, спортивный инвентарь, канцелярию. Мирным жителям: продукты питания, бытовую химию, лекарства. В некоторых прифронтовых районах пока ещё нет света, отопления, не у всех есть вода. Всегда глубоко переживаю, думая о том, как они живут?.. Есть и дети. Одна женщина рассказывала мне, что когда не было ни света, ни отопления, её грели собаки и кошки. «Вот так мы друг друга и грели», – говорит. Печи-буржуйки, максимум одежды на себя…
– Сколько там людей проживает?
– В зависимости от района, фронт всегда сдвигается, линия соприкосновения меняется. Кого-то эвакуируют, кто-то остаётся, кто-то умирает от болезни, холода, обстрелов… А у нас здесь сытая жизнь. Нам не понять всех их ужасов и трагедий. Когда проезжаешь по улице, на ней может быть жилых только два или четыре дома. Многие спрашивают: «Почему они не уезжают?» А куда им ехать? Да и свой дом есть свой дом. Когда ты прожил на одном месте всю жизнь, в этом доме, в этом селе, как бросить? Там видишь проявление любви и уважения друг к другу: они делятся лекарствами, продуктами, готовят еду не только на себя, а на дома, на целые улицы.
Как-то пришёл за гуманитарной помощью с тачанкой паренёк лет семи. Погрузил на неё продукты питания и тёплые вещи – и поволок на себе ребёнок. Оказалось, что живёт мальчик с лежачей бабушкой, она не встаёт уже с кровати, а родители его погибли, когда эвакуировались из Павловки в Угледар. Вот он и ухаживает за больной бабушкой. Много таких случаев…
Мы должны жить, неся добро.
Моя жизнь разделилась на до поездки на Донбасс и после. Сейчас в разы больше ценишь человеческие отношения, жизнь, тепло, которое имеешь. Уважаешь военных, которые там несут свою службу ради нашего спокойствия. Тяжело нам даётся мирное время, в котором мы здесь живём: человеческими жизнями, трагедиями. Велика цена.
– У вас есть награды?
– Мои награды – улыбки людей, и это главное, – уходит от вопроса отец Александр. – Уважение, молитвы за меня. К иному я не стремлюсь. Поэтому мало даю интервью и не хожу никуда на мероприятия, мне это не нужно. Господь сохраняет нам жизни ради добрых дел. Не надо жить напоказ, добро делается ради добра, а не ради наград, заработка и других благ.
Я вот смотрю на ребят, которые несут службу на передовой: насколько они скромны, осторожны в словах, поведении. Когда ты всё это прошёл, то понимаешь, что ничто не имеет значения, а самая главная награда – это человеческая жизнь. И то, что я сегодня здесь сижу – большая награда. Значит, ещё нужен на земле. Надо жить ради людей, и только.
– Почему надругались над храмами в Украине, батюшка?
– Людей обманули. Все хотят красивой жизни… Кто-то недостаточно укрепился в православии. Разные люди – разное отношение к нашей вере, святыням, храмам, духовенству. И если это раскачивается, а вера не крепка, то всё рушится. Христианская жизнь – это огромный труд. Тяжёлый. Постоянная работа над собой. Не каждый готов трудиться.
– Отец Александр, у вас есть мечта?..
– (Улыбается.) Есть. Есть у нас с матушкой мечта (у отца Александра трое детей): построить и открыть при храме детский центр. Быть может, для детей с особенностями развития. Семейный. Детям нужны внимание и забота. Мы будем их направлять в доброе русло. Военные события изменили нас, мы должны жить дружно и заботиться о людях, детях, и совсем неважно, «за ленточкой» или здесь. Просто надо это делать.
Елена ЗАДОРОЖНАЯ, фото автора и из личного архива отца Александра